Мотагю сомкнул пальцы на стройной шейке бутылки и положил руку Дика поверх своей.
- В добрый путь! - промолвил он, не будучи уверенным, что именно так надо провожать корабль в плавание, и бросил взгляд на призраков, ожидая поправки.
Но призрак приватира лишь торжественно кивнул головой и ограничился советом:
-  Шмякните как следует, дети мои: если бутыль не разобьётся - быть беде!

- Как давно это было... Я бы душу продал Дэйви Джонсу, чтобы вернуться в то время и исправить все свои ошибки...  сколько раз я тебя обижал, а ты прощал, терпел, оставался мне верен... Но клянусь тебе, что я всегда любил тебя, только тебя, а мои выходки - это последствие того, что я никогда не считал себя достойным твоей любви, хоть это и звучит парадоксом...,- призрак приватира погрустнел, но тут же радостно встрепенулся, указывая возлюбленному на результат "крещения" Дельфина
- Ух, от сердца отлегло! Дик Марлоу- встать к штурвалу!  Монти - отдать швартовы!
Он наклонился к Ричарду и прошептал, явно смущаясь:
- Я ничего не перепутал? Все-таки двести лет прошло, память иногда подводит...

- Да...- приватир улыбнулся, одобрительно следя за действиями Дика и Монтагю, - Правда, матросов у нас немного, но учатся они быстро. Я снова чувствую себя в родной стихии: скрип снастей, попутный ветер... только горячего шоколада не хватает... А ещё - ещё я хотел бы снова увидеть тебя с пером в одной руке и бокалом в другой, в расстёгнутой на груди рубашке - у тебя всегда был такой сосредоточенный и в то же время мечтательный взгляд, когда ты писал стихи, что у меня сердце замирало от нежности.

Впереди показалось устье Эска, за которым расстилался залив. Шум крыльев заставил приватира поднять голову: две большие белые птицы описали круг над "Дельфином" и уселись на форштевне, сложив призрачные крылья.

- Смотри, любовь моя, - тихо промолвил приватир, - Альбатросы снова с нами.

При имени Макори лицо приватира окаменело, но почти сразу же смягчилось.
- Скучаешь? Кажется, ты его всегда недолюбливал... Наверное, я сам в этом виноват: невольно создавал впечатление, что Макори более важен для меня, чем ты, но это было не так. Уверен, что Макори отыскал Тариту и в конце концов они вместе ушли в страну своих предков, где всегда светит солнце, а духи пьют кокосовое молоко из морских раковин  и украшают друг друга гирляндами из цветов гибискуса. Эх, какой он был татуировщик! Я таких больше не встречал, а так хотелось сделать ещё один рисунок на спине. Не догадываешься, какой?

Монти присоединился к Дикону, но то и дело поглядывал на пару призраков и прислушивался к обрывкам их разговора. Он сожалел, что не захватил с собой дневник приватира, но успокаивал себя тем, что их первый выход в море будет недолгим и вскоре он снова получит возможность разбирать выцветшие строки, написанные двести лет назад. А когда прочитает все, они с Диконом отправятся  на "Дельфине" к  таинственному острову. Экзотическое имя, которое прозвучало в разговоре призраков, разбудило в нем любопытство.
- Ты слышал, душа моя? - шёпотом обратился он к Дикону, - Твой предок упомянул какого-то туземца, а мой назвал его своим побратимом и искусным татуировщиком! Я сгораю от любопытства: что за рисунки украшают спины наших с тобой двойников? Как думаешь: не будет ли с моей стороны излишней вольностью попросить их показать нам свои обнаженные спины?

- Альбатрос у меня уже есть, - недовольно проворчал приватир, - Ты так давно не заходил ко мне с тылов, душа моя, что напрочь позабыл об этом. Пожалуй, отыщу в порту какого-нибудь умельца - призрака и попрошу его нарисовать у меня меж лопаток портрет Чарли Вейна. Может быть, это разожжет в тебе былую страсть?   Ба! Детки захотели полюбоваться портретной галереей на наших спинах! Что ж, почему бы и нет? Однако...

Призрак обернулся к Дику и подмигнул ему:
- Я покажу тебе свою спину, малыш, если ты покажешь мне свою. Я отчего-то уверен, что у Монтагю нет татуировок, а вот у тебя они должны быть, или я ничего не понимаю в графах Рамси.

Монтагю обнял Дика и прошептал:
-Даже не думай соглашаться, Дикон, иначе я за себя не отвечаю... А этому старому пердуну надо бы поучиться хорошим манерам. Дорогой предок! - громко заявил он, обращаясь к призраку приватира. - Не соблаговолите ли вы впредь именовать  моего спутника жизни соответственно его возрасту и положению в обществе?

Приватир окинул взглядом рисунки на спине Дикона и улыбнулся:
- Фамильное сходство между тобой и Ричардом-младшим не вызывает у меня ни малейших сомнений... Но что касается этого юного нахала и его сходства со мной, тут я не так уверен...

Подплыв к Монтагю, он положил руку ему на плечо и произнес:
- А поворотись-ка, сынку: посмотрим, что можно сделать, чтобы ты не оставался единственной паршивой овцой в нашем благородном семействе.

Монтагю не успел возразить: незримая сила сорвала с него рубашку, открыв взглядам присутствующих торс, лишенный украшений, сделанных при помощи чернил и иглы.

- Превосходное поле для творчества, - вынес вердикт приватир, - Сюда так и просится скат - главный смотритель морских глубин. Полагаю, он в чем-то похож на тебя, мой мальчик: спокойный, рассудительный и опасно красивый. Таким и я был когда-то... Эх, сколько воды утекло!

------
*Имеется в виду это Искусство татуировки

- А давай! - неожиданно легко согласился призрак приватира, ответно обнимая своего поэта. - В общем-то, я могу лично этим заняться: Макори много раз показывал мне, как надо обращаться с инструментами, и объяснял тонкости этого ремесла. Но одной только выпивкой здесь не обойтись: боль будет адская, как тебе самому хорошо известно. Хм... может быть использовать хлороформ или плеснуть в стакан с виски пару унций лауданума? Я тут подумал, что неплохо бы добавить к рисунку надпись: "Дикон+Монти=Любовь".  А что, мне нравится. Я однажды вырезал похожую на гигантской секвойе...

Бледное лицо приватира внезапно потемнело: внимательный наблюдатель мог бы справедливо предположить, что бесплотные щеки призрака залились краской смущения. Тем временем его молодой двойник забеспокоился, заподозрив, что неугомонная парочка замышляет какую-то новую каверзу.

- Дик, - напряженным тоном сказал он, кивая на перешептывающихся призраков. - Мне кажется, что у нас проблемы... Что-то у меня между лопатками зачесалось, а это обычно бывает, когда я чувствую приближение простуды или вызова на ковер к суперинтенданту Скотланд-Ярда.

- Различия были, конечно, но минимальные, - сказал приватир и улыбнулся краешком губ, -  Первым именем было Ричард.

Что-то промелькнуло в глубине его серых глаз, и он добавил еще тише, но с каким-то странным вызовом в голосе:

- Это знак, любовь моя, опознавательный знак: гигантские секвойи почти не поддаются топору, а древесину их так сложно обрабатывать, что ее не используют  ни для строительства домов, ни на судоверфях. Я уверен, что старушка, отмеченная нашими с тобой именами, все еще горделиво возвышается на прежнем месте, а пятая снизу ветка с южной стороны указывает туда, где я зарыл несколько безделушек, которые, впрочем, могут обеспечить нашим молодоженам безбедную семейную жизнь лет этак на двадцать. Но я ничего не скажу мальчишкам: пусть читают дневник! Без труда, как ты знаешь, не вытянешь и рыбку из пруда... А все, что досталось легко, так же легко и уходит.

Монтагю засмеялся: прикосновение пальцев и губ Дика, как всегда, вызвало  в нем горячую волну любви и желания.

- Интересно, когда наши предки сменят нас на вахте? - спросил он. - Хотя бы на полчасика...

Монтагю отпрянул.
- Почему я? - процедил он, меняясь в лице. - Нет, правда, почему? Ты просто не хочешь заниматься со мной любовью и ищешь предлог, не так ли? Хорошо, забудь.

Приватир изумленно посмотрел на своего возлюбленного:
- Тогда у меня еще не было сына. И мне невдомёк, почему ты вообще вспомнил о нем именно сейчас. О да, Ричард! В последнее время ты действительно стал гораздо менее прозрачным - последние два слова он произнес с каким-то зловещим намеком, - Значит ли это, что тебе уже неинтересно в обществе такого старого нелепого призрака, как я? Мне уйти, чтобы не мешать тебе наслаждаться новой жизнью?

- Оглохли?! - рявкнул приватир, больше обращаясь к своему двойнику, нежели к молодому Марлоу. - Полчаса на отдых - и чтобы снова были на палубе!
Он постоял,  уставившись невидящим взглядом на расстилавшийся перед носом "Дельфина" залив, потом подошел к Ричарду и произнес:
- Ты так и не понял единственно важной вещи. Тогда не понял, не понимаешь и теперь. Я чувствовал себя живым только рядом с тобой. И сейчас мне тоже не важно, есть ли у меня на костях плоть и течет ли в жилах кровь... Пока ты рядом - я жив.

- Я подарил тебе стилет не для того, чтобы он пылился в  ящике письменного стола, - еле слышно пробурчал приватир себе под нос, следуя за Ричардом. - А впрочем, премного благодарен тебе за то, что ты не воспользовался им во время одной из наших размолвок.

Некоторое время он стоял рядом с Ричардом в глубоком раздумье, наблюдая за тем, как его возлюбленный ловко управляется со штурвалом. Потом, как будто осененный свыше, обернулся, посмотрел на удаляющихся в каюту Дика и Монти и произнес громким и торжественным голосом:

- Дик Марлоу, отныне ты - капитан "Дельфина": здесь и сейчас передаю под твою власть этот корабль со всей командой, - приватир  ухмыльнулся, смерив взглядом Монти. - И прошу вас, сэр, о великом одолжении для меня и моего возлюбленного Ричарда. Как капитан, вы имеете право соединять узами брака любую пару, находящуюся на вашем судне. Обвенчайте же нас с Ричардом, как если бы мы стояли перед аналоем.

Положив руку на руку Ричарда он спросил, и голос его дрогнул, как будто он боялся отказа:

- Лучше поздно, чем никогда, любовь моя: ты согласен стать моим...кгхм...мужем? Поверь, это единственный шанс для нас с тобой: ведь на суше не найдется священника, который бы смог нас увидеть...